Правдивая история о том, как меня в барабанщики записали

Обновим раздел Юмор!

Эту историю прислала нам девушка под псевдонимом «ЭХ»

Как-то в наивном детском возрасте пытались одеть мне на уши вместо золотых сережек идею о том, что барабанщикам слух не нужен. Я, задавленная коммунистическими идеями и мечтой о светлом будущем, в те далекие советские времена свято верила партии и правительству, а также всем взрослым, которые у меня с ними ассоциировались. Так как в роли проводника вышеописанной идеи выступила старшая пионервожатая, мой податливый в то время мозг принял ее слова к сведению совершенно неукоснительно.

Дама, однако, действовала не совсем бескорыстно, или совсем не бескорыстно. Ей срочно надо было кого-нибудь на районный конкурс барабанщиков послать. Так как идейных барабанщиков и просто лохов, постучать в районе за честь отряда не оказалось, проводница коммунистических идей в детские мозги стала давить на пионерскую совесть. Самой продавливаемой эта часть разума оказалась у меня. Поперек положительного решения вопроса выступал только один факт — полное отсутствие с рождения у меня музыкального слуха во всех его видах и проявлениях. Вероятно, еще в утробе матери по моему уху прошлись не только медведь со слоником. Не верьте, что все мамонты вымерли. Когда я собиралась родиться или едва родилась, один из них наверняка был еще жив и прогулялся по моим ушам, возможно, даже ни один, а с товарищами по стаду. Я всегда знала все слова всех пионерских песен, но мелодии не помнила, ни одной и никогда. Даже «В лесу родилась елочка» и «В траве сидел…».

Вожатая, желая устранить мешающий получению премии детский комплекс, пошла в яростную психическую атаку на борьбу с имеющимися у меня музыкальными представлениями. Сконцентрировав все силы своего эмоционального воздействия, она убедила меня, что слух барабанщику нужен так же, как мужчине член. Если помните, в старые добрые советские времена секса не было, поэтому, по мнению вожатой,  член мужчине нужен был так же, как слух барабанщику. В общем, меня записали. Инструмент, как подотчетную социалистическую собственность, бережно хранимую в кладовке, выдали непосредственно перед конкурсом, чтобы зря палочками по нему не лупила и срок его службы репетициями не укорачивала.

Старшие товарищи, безумно радуясь, что моя участь их миновала,  решили поддержать мой боевой дух и придать мне уверенности, поделившись опытом. Они продиктовали мне стишок, в ритм которого многие поколения школьных барабанщиков  отбивали дробь:

Где был, где был старый барабанщик?

Где дел, где дел новый барабан?

С кем пил, с кем пил старый барабанщик?

Пропил, пропил новый барабан?

Благо с запоминаем стихов у меня проблем не было, заучила его я легко  и быстро. Представ в назначенное время на сцене районного ДК перед строгим жюри, я лихорадочно повторяла про себя поэтический шедевр барабанного творчества. Однако ритм выходил совершенно отличный от ритма заученного четверостишия. Я ощутила слабость и дрожь во всех четырех конечностях и схватилась за барабанные палочки, словно хромой за костыли. После этого они и вовсе стали передавать мембране исключительно тремор моих рук.

Пытаясь исправить ситуацию, я, незаметно для себя, стала вслух повторять спасительный стишок, глядя прямо в глаза самому главному члену жюри с одутловатым лицом, мешками под глазами и ринофимой — знаком прочной связи его с зеленым змием. Вероятно, крепкая дружба с алкоголем и стала главной причиной, по которой его барабанная карьера ограничилась лишь пионерским инструментом и преподаванием в кружке «Юный барабанщик». Судя по всему, четверостишие задело его за живое, и он отреагировал на него бурным негодованием.

Меня выгнали со сцены с позором. Старшей пионервожатой премию не дали,  а отвесили по полной программе. Пионеротряд оказался в аутсайдерах. Мне был товарищами объявлен длительный бойкот. Несмотря на атеистические убеждения, я ощутила на себе гнев всех богов, со всего ирреального мира слетелись ко мне злые духи и навсегда избавили от коммунистических убеждений и пионерской совести. Зато в результате случившихся событий у меня появилось трепетное отношение ко всем барабанщикам. До сих пор благоговею и преклоняюсь перед мастерами барабанного дела, слушая, как виртуозно они выстукивают на своих инструментах офигительные ритмы.